С юных лет Гилмор бредил хоккеем, но, увы, природа не наделила его ни ловкостью, ни тактическим чутьём — лишь пушечный удар выделял его на льду. Судьба, словно в насмешку, подсунула ему клюшку для гольфа, и тут-то его удар оказался самым сокрушительным, какого спорт ещё не знал. Гольф он искренне презирал, считая его скучной забавой, но презрение — плохой попутчик. А вот денежные призы в этом виде спорта говорили куда красноречивее.
И хотя душа Гилмора рвалась на ледовую арену, здравый смысл и щедрые гонорары постепенно перевесили. Он научился ценить изящество гольфа, его точность и стратегию, превратив некогда ненавистную игру в источник стабильного дохода и даже славы. Так нелюбимое занятие стало делом жизни, доказав, что иногда судьба знает лучше.